ВИКТОР КАЗАЧКОВ: СИЛОВЫЕ МЕТОДЫ ДАВЛЕНИЯ СМЕНИЛИСЬ ЭКОНОМИЧЕСКИМИ
Как уже сообщалось, после недавней проверки «Тольяттиазоту» предъявлены налоговые претензии за 2004 год в размере, превышающем 2,5 миллиарда рублей. О ситуации, сложившейся вокруг предприятия, мы попросили рассказать первого заместителя управляющего «Тольяттиазотом» Виктора Казачкова.
— Виктор Александрович, какие ответные шаги в связи с действиями налоговиков намерено предпринять руководство предприятия?
— Сейчас мы готовим протокол разногласий. Необходимо аргументированно снять те суммы, которые нам предъявили к оплате. С 6-го августа, то есть, с момента получения акта, в этом направлении работают многие службы предприятия — производственный отдел, финансово-экономическая служба, плановики, юристы, отдел главного механика. Как ни странно, в акт налоговой проверки попали такие сферы деятельности предприятия, которые никогда раньше не вызывали ни у кого сомнения. У налоговой на сей раз возникли сомнения в правильности расходования средств на капитальный и текущий остановочные ремонты, которые проводятся абсолютно на всех предприятиях химической отрасли. Ежегодно планы капитальных ремонтов заранее согласовываются с Ростехнадзором. Те затраты, которые были отнесены в 2004 году на проведение капитальных и текущих ремонтов, вдруг отнесли к нецелевым затратам и предложили нам доплатить дополнительную сумму. Причем финансировать это из прибыли предприятия, а не отнести, как и положено, на себестоимость. Такого еще не было никогда.
Что такое капитальные и текущие ремонты? Это безопасность предприятия, безопасность работы оборудования в течение текущего периода. В советское время, например, дополнительно выделялось финансирование на проведение ремонтов и с предприятия спрашивалось очень строго, если средства не расходовались в полном объеме. А сейчас нам предлагают фактически эти работы свернуть. И финансировать их из прибыли, что является непосильным бременем для предприятия. Мы имеем 12 крупнотоннажных агрегатов, которые необходимо ежегодно ремонтировать и нести на это большие финансовые затраты, которые по итогам года складываются в несколько сотен миллионов рублей. Это один из аспектов акта, который у меня как у технического руководителя вызывает невыразимые эмоции. Человек, не связанный с химическим производством, этого просто не понимает. Как финансировать такие виды затрат, не относя их на себестоимость продукции?
— Но ведь в данном случае регулярный ремонт — гарантия безопасности целого города?
— Об этом и речь. Мы, например, выпускаем аммиак в больших объемах, у нас два хранилища в 60 тысяч тонн находятся на площадке. И, безусловно, все находящиеся у нас агрегаты — аммиака, метанола, карбамида — должны иметь нормальное техническое состояние. Это внимательно отслеживается органами Ростехнадзора, который проверяет выполнение графиков всех видов ремонтов. Большинство предприятий бывшего Союза были построены более 25 лет назад. Даже нашему сравнительно молодому предприятию уже 30 лет. Поэтому все динамическое оборудование, трубопроводы, аппараты, которые работают под давлением, при высоких температурах, требуют проведения диагностики, промышленной экспертизы, чтобы продлить срок эксплуатации. А это — дополнительные финансовые затраты. У нас есть согласованные графики ремонтов, мы эту работу выполняем. Безусловно, отдельно выделяем эти статьи затрат. Естественно, мы должны все это вносить в себестоимость продукции. Это нормально, и это входит в требования того же налогового законодательства.
Почему-то инспекторы, проводившие проверку, не согласились и выделили это отдельной суммой, которую мы должны дополнительно внести в бюджет.
Следующий момент, вызывающий наше несогласие, — как налоговая инспекция подошла к расходованию основного вида сырья для ТоАЗа — природного газа. Он является исходным сырьем для производства аммиака, метанола и занимает более 70 процентов себестоимости. Налоговая инспекция не учла в своих подсчетах расходования газа ни техническое состояние оборудования, ни то, что отдельные агрегаты работают уже почти 30 лет. То есть оборудование не может работать на теоретических расходных коэффициентах, которые были рассчитаны в советский период институтом азотной промышленности. Не учли и погодные условия. Сейчас, например, столбик термометра поднимается намного выше тридцати градусов, и аномально жаркий период длится уже больше месяца. А наше оборудование даже теоретически не рассчитано работать в таких экстремальных условиях. Для того чтобы оно работало, требуются дополнительные затраты энергии. Того же природного газа тратится больше, чем заложено в проектных нормах. Все это не было учтено при проведении налоговой проверки и выставлено нам в дополнительные затраты на нецелевое использование природного газа. Хотя на предприятии нет никаких газовых хранилищ, емкостей, которые могли бы накапливать природный газ. Природный газ поступает с сетей Газпрома по трубопроводу и немедленно расходуется на агрегатах производства. В соответствии с требованиями налоговой инспекции мы еще раз подготовим дополнительные расчеты, где вновь обоснуем все затраты.
Расчеты нами сделаны, все понесенные предприятием затраты на производство аммиака, в том числе на ремонты, сегодня нами подготовлены, предъявлены в акте разногласий налоговой проверки.
Хотелось бы подчеркнуть, что в течение двух лет налоговые проверки на «Тольяттиазоте» ведутся непрерывно. Работают две бригады налоговых инспекторов, проверяющие различные периоды деятельности предприятия. В течение всего этого периода многие службы предприятия занимаются не только своими прямыми функциями, связанными с производством, но и постоянно готовят какие-то документы, делают копии, обоснования. В течение двух лет предприятие выбито из нормального, ритмичного русла. А наше предприятие является особо важным, химически опасным объектом, находящимся практически в черте города. Все отвлечения специалистов на несвойственные им непрофильные задачи вредят предприятию.
Мы уже проходили проверку за 2004 год, заплатили налог, и никаких актов о нарушении предъявлено не было. И вдруг после повторной проверки возникла колоссальная сумма — 2 миллиарда 582 миллиона рублей. Мнение специалистов — инженеров, технологов — практически не учитывается. Те документы, которые мы предъявляем, либо игнорируются, либо используются не в полной мере.
— Это как-то инспекторы мотивируют?
— Никак. Несмотря на представляемые нами документы и обоснования.
— А независимых инспекторов, консультантов налоговики привлекают?
— Нет. Получается, что люди, не обладающие ни опытом работы на химическом предприятии, ни соответствующим образованием, выносят решения, являющиеся обязательными к исполнению.
— Если все это налоговиками не будет учтено, последует ли судебное разбирательство?
— Если наши документы не будут приняты, у нас один выход — обращение в суд, чтобы в законном порядке решить вопрос. Что, конечно, нежелательно, так как это и дополнительные затраты, и опять же отвлечение всех специалистов.
Если в сентябре 2005 года мы испытали силовое давление, то сейчас тактика изменилась — используются методы экономического давления на предприятие.
— Как скажется на работе предприятия повышение цен на природный газ?
— Да, цены повышены очень серьезно, Согласно постановлению правительства от 28 мая нынешнего года, промышленные предприятия весь так называемый сверхлимитный газ должны приобретать с коэффициентом 1,6 к регулируемой фэковской цене, определенной Федеральной энергетической комиссией (ФЭК). А с учетом того, что на сегодня газ, который поставляется нам по регулируемым ценам, составляет 50 процентов от необходимого объема, остальной газ мы вынуждены приобретать с коэффициентом 1,6 при стопроцентной предоплате. Сейчас приобретаемый нами газ стоит 100 долларов за 1000 кубических метров. Это дополнительные затраты, которые мы вынуждены нести.
— Никаких льгот как ведущему химическому предприятию нет?
— Абсолютно никаких. Обеспечиваемся газом на общих основаниях. В случае какого-то кратковременного перебора немедленно получаем телефонограмму с Трансгаза. Лимит газа определяется суточным объемом потребления. В случае его потребления сверх лимита нас тут же начинают ограничивать. Так что с одной стороны — серьезные затраты на финансирование основного сырья, с другой — акт проверки, который нам на сегодня предъявлен... Это серьезные финансовые испытания для предприятия.
— Есть ли при этом поводы для оптимизма?
— Безусловно. Предприятие ритмично работает, несмотря на то серьезное давление, которое мы испытываем в течение двух лет со всех сторон. В частности, со стороны газообеспечивающих предприятий. В 2007 году с нами не был заключен договор на поставку дополнительных объемов газа. Необходимый дополнительный объем мы должны были в течение текущего года приобретать на бирже по коммерческой цене с коэффициентом 1,5. А это 50 процентов необходимого для потребления объема. Плюс налоговые проверки, различные суды, давление малоизвестных коммерческих структур. Тем не менее предприятие в течение двух лет выполняет все свои контрактные обязательства на внешнем и внутреннем рынках. Мы увеличили объем производства в 2005 и в 2006 годах. На сегодня можем выпускать более миллиона тонн метанола в год. Увеличили производство карбамидо-формальдегидных смол. У нас много планов по увеличению объемов производства и внедрению новых видов продукции. Никакого пессимизма ни у меня, ни у работников предприятия нет. Мы полны решимости отстаивать предприятие на любых уровнях.
Думаю, судьба «Тольяттиазота» небезразлична не только работникам предприятия, но и жителям города в целом. Не без гордости могу сказать, что на ТоАЗе самая высокая зарплата среди промышленных предприятий. Очень серьезно занимаемся социальной сферой. Огромное внимание уделяется безопасности труда, здоровью заводчан. Как бы ни было тяжело, будут выделяться дополнительные средства на социальную сферу, жилье, турпутевки, оздоровление. Эта сфера деятельности под постоянным контролем. Президент корпорации Владимир Махлай все время акцентирует на этом внимание.
Колоссальная сумма, выставленная проверкой, рассчитана, очевидно, на то, чтобы экономически подорвать предприятие. Будем действовать юридическими способами, при необходимости через суд. Коллектив настроен нормально, наши специалисты имеют колоссальный опыт. У нас работают целые династии. Не только дети, но и внуки заводчан. Они болеют за ТоАЗ. К тому же есть масса примеров, когда смена собственника приводила процветающие предприятия в упадок.
Компании Camco International и ОАО "Тольяттиазот" работают над проектом по сокращению выбросов парниковых газов. Внедрение новых технологий производства метанола позволит сократить вредные выбросы на 400 тысяч тонн СО2 в год. В рамках проекта предполагается использовать CO2, образующийся в процессе
Химическая корпорация ОАО "Тольяттиазот" (ТоАЗ), прошедшая через долгие судебные разбирательства, наконец-то смогла доказать отечественной Фемиде, что никаких нарушений при приватизации части своих акций в далеком 1996 году не было. ПРАВДА, победа эта пока не окончательная. Тем более что на днях пр
Сегодня мировой судья Пресненского р-на Москвы отказался рассматривать дело против пресс-секретаря ОАО «Тольяттиазот» Игоря Башунова и вернул его Пресненскому межрайонному прокурору. Решение суда мотивировано тем, что «обвинительное заключение по уголовному делу в отношении Башунова И.В. составлено